Большие планы министр сельского хозяйства возлагает на другие позиции индустрии: «Ключевыми точками роста и приоритетами развития помимо зерна также являются мясная и молочная продукция, овощи и фрукты. Здесь мы, конечно, пока говорим об импортозамещении, но подразумеваем создание производств с экспортным потенциа­лом. Мы ставим целью производить качественные продукты питания, которые будут пользоваться спросом как в России, так и за рубежом. В 2014 году, приостановив ввоз отдельных наименований продовольствия из ряда государств, мы значительно расширили возможности для наших производителей. За счёт тех инструментов поддержки, которые предусмотрело правительство, мы создали серьёзный задел для развития из сотен инвестпроектов в десятках регионов нашей страны. Инвесторы заинтересовались тепличным овощеводством, закладкой садов, виноградников, животноводством». 

Александр Ткачёв оптимистично оценивает будущее российского сельского хозяйства и предсказывает рост индустрии и серьёзное увеличение экспорта. Интересно посмотреть, что пишут о последствиях санкций Евросоюза и российском импортозамещении ведущие зарубежные издания.

Французская ежедневная деловая газета Les Echos пишет про «реванш российского сельского хозяйства». Публикация с одноимённым названием начинается с рассказа о русском предпринимателе, который наладил сотрудничество с фирмой из Франции и вместо французского сыра привёз в Россию французских сыроваров. По мнению издания, в таком же направлении движется и сама страна: «Этот проект прекрасно вписывается в планы Кремля, который твердит об «импортозамещении» с самого введения эмбарго в августе 2014 года. Цель предельно ясна: национальный агропром должен достаточно укрепиться, чтобы западным предприятиям затем было непросто вернуть утерянные доли рынка. Отсюда и множество льготных займов, компенсации расходов на строительство, субсидии на покупку оборудования и прочая государственная помощь. Кремль смотрит в будущее: он готов выделить 30 миллиардов евро на поддержку 2 500 проектов для развития отрасли».

Журналист французского издания отмечает, что сельскохозяйственный сектор России последние два года стабильно растёт: «На него всё ещё приходится менее 4% ВВП, и поэтому эффект на национальном уровне почти не ощущается. Но если обвал цен на нефть и западные санкции погрузили в кризис целые отрасли российской промышленности, деревни переживают подъём. В Данковском районе (Липецкая область) растут гигантские тепличные комплексы: под жаркими лучами солнца они будут производить 25 000 тонн помидоров и огурцов в год. Компания «Черкизово» модернизировала местные скотобойни, увеличив их пропускную способность с 800 до 3 000 голов в день».

По мнению Les Echos, цель России – сначала обеспечить стране собственное, внутреннее потребление товаров традиционно «импортных» отраслей и лишь затем воспользоваться подъёмом аграрного производства и задуматься о продаже, сравнимой с нынешним экспортом зерна. «Россия вышла в число крупнейших мировых поставщиков пшеницы. Но в производстве мяса и фруктов ещё предстоит проделать долгий путь», – заключает французская газета.

Подводя итог, аналитик издания замечает, что эмбарго и импортозамещение несут с собой немало негативных последствий, причём не только очевидных. Из-за сокращения предложения отечественные производители тоже подняли цены, нередко выше официальных 12%. Европейские импортёры нашли обходные пути через не попавшие под санкции страны – например, Сербию и Белоруссию – и всё ещё поставляют свои товары в Россию, но, очевидно, тоже с ощутимой наценкой. Однако главное возможное препятствие на пути импортозамещения руками малого и среднего бизнеса, как ни странно, падение самого эмбарго. «Предприниматели набрали кредитов по высоким ставкам, а сам банковский сектор сейчас тоже переживает кризис. В тот день, когда российское эмбарго будет снято, а рубль вновь начнёт расти вместе с нефтью, их может накрыть волна импортной европейской продукции, которая зачастую бывает дешевле российской. Уверенности в устойчивости государственной помощи тоже нет. Таким образом, многие в России заинтересованы в сохранении эмбарго…» 

Предположение французов касательно эмбарго и того, кому выгодно его продление, разделяет и немецкая общенациональная ежедневная газета Die Welt. В статье «Почему путинские олигархи теперь становятся фермерами» газета не только объясняет, как продуктовое эмбарго выгодно для отдельных производителей, но и конкретно указывает людей, которые недавно пришли в индустрию, чтобы пожинать его плоды. Die Welt обращает внимание читателя на олигархов, недавно вышедших на русский агропромышленный рынок. Сосед Путина по даче Юрий Ковальчук начал производить в Новосёлках огурцы; попавший в европейский санкционный список предприниматель Евгений Тимченко стал выращивать фрукты на Чёрном море. Нефтяной магнат Искандер Махмудов теперь производит молоко и мясо, а сын генерального прокурора Юрия Чайки задумался о завое­вании московского рынка шампиньонов. «Остаётся подождать, будут ли они столь же успешны в сельском хозяйстве, как и в своём основном бизнесе. Признанные агроконцерны со своими ноу-хау всё ещё впереди них. Это отражается и на бирже. Самыми успешными в прош­лом году в Москве были акции концерна «РусАгро», чей курс за один только 2015 год более чем удвоился. Лишь несколько недель назад концерн при росте основного капитала в Лондоне выручил 250 миллионов долларов. Создаётся впечатление, что российским производителям сельхозпродукции чрезвычайно на руку продуктовое эмбарго. Не случайно в парламентских кругах всё чаще обсуждается сохранение или даже расширение санкций».

Немецкая общенациональная ежедневная подписная газета Frankfurter Algemeine Zeitung поддерживает уже другой тезис своих французских коллег: рост российской агропромышленности стопорит отсутствие уверенности предпринимателей в завтрашнем дне. В публикации «Кремль и инвесторы» журналисты издания пишут, что индустрии нужна модернизация, а кремлёвская модернизация – протекционизм и большие денежные вливания в индустрию – приводят лишь к временным прибылям и не оказывают заметного влияния на малый и средний бизнес. «Тот, кто хочет видеть большой процветающий предпринимательский ландшафт, должен дать предпринимателю простор для хозяйственной деятельности, – утверждает Frankfurter Algemeine Zeitung. -Глава компании должен быть готов инвестировать и тогда, когда он знает, что не получит никаких государственных денег и никакой компенсации от российских рисков. То есть необходимо понизить риски. А они состоят в хронической правовой нестабильности, зашкаливающих бюрократизме и коррупции, в отсутствии ответственности учреждений и в государственной бесхозяйственности. Однако для такого политического поворота Кремлю пришлось бы приняться за госаппарат и урезать синекуру чиновников и политиков. Скорее, Москва отдаст Крым, – сказал бы циник».
 
Американский журнал The American Interest сконцентрировался на пользе, которую падение рубля и торговые запреты принесли российским аграриям. «Капитализм иногда работает – даже в России», – заявил журналист издания и привёл статистику агентства Bloomberg: «По оценке американского министерства сельского хозяйства, в сезон, начинающийся в июле, Россия экспортирует рекордное количество пшеницы – 25,5 миллиона тонн. Таким образом, она второй год подряд будет крупнейшим экспортёром в мире». Журналист открыто выделяет успехи страны в установлении господства на рынке зерна: «Так как во Франции поля пострадали из-за затопления, Россия в этом году будет гос­подствовать на рынке пшеницы. <...> Во время холодной войны Советский Союз, в состав которого в то время входила украинская «житница», был не способен себя прокормить и зачастую был вынужден импортировать пшеницу с Запада. Теперь Россия – даже без Украины – превратилась в ведущего мирового экспортёра пшеницы».

Чтобы понять, как введённые Россией ответные санкции в отношении стран ЕС повлияли на Францию, журнал Atlantico взял интервью у профессора парижского университета и научного консультанта Центра перспективных исследований и международной информации Матье Крозе. «Вся торговля с Россией, разумеется, рухнула, а кризис в России привёл к краху рубля, – заявил изданию эксперт. – В итоге мы констатировали, что за полтора года экспорт в 37 странах, которые ввели санкции, сократился примерно на 60 млрд долларов. В июле 2014 года, когда санкции были усилены, Россия ответила введением эмбарго на широкий ряд агропищевых продуктов. Эмбарго имело очень отчётливый эффект и привело к сокращению экспорта запрещённой продукции на 80%». 

Впрочем, по мнению экономиста, эта продукция не имеет большого значения в масштабах экономики стран, наложивших санкции. Напротив, «важнейшие торговые потери связаны с продукцией, не подпавшей под российское эмбарго (для Франции это сектор услуг, предметы роскоши и так далее)». Atlantico пояснили: «С января 2014 года по июнь 2015-го Франция в среднем теряла на торговле с Россией 176,94 млн долларов ежемесячно. Это соответствует 22,22% потенциа­ла торговли. «Что касается сельскохозяйственной продукции, на которую распространяется российское эмбарго, потери достигают более чем 50% торгового потенциала за этот период».

В целом, зарубежные издания приблизительно сходятся во мнении относительно развития российской сельхозотрасли. Скачка зернового экспорта, как и потенциальной пользы от падения рубля вкупе с программой импортозамещения никто не отрицает. Но оптимизм Ткачёва разделяют далеко не все. Обозреватели считают: чтобы извлечь из кризиса рубля и санкций ЕС результат, нужно не просто вкладывать в индустрию деньги и вести политику протекционизма, но делать разработку ещё не развитых ветвей сельского хозяйства выгодным для малого и среднего предпринимателя. Когда аграрии будут уверены в завтрашнем дне, импортозамещение сможет вой­­ти в полную силу и откроет дорогу экспорту тех продуктов, которые России раньше приходилось покупать за рубежом.

Источник: AgroBook